Quote (hacker_serov)
Вот только я не знаю, как долго продержится флагшток, если на нем делать зарубки
Он не станет терпеть. Стряхнёт вниз. 
Продолжение:
День 33.
Сегодня меня вызвали в лабораторию. Пришлось идти. Это предложение, от которого невозможно отказаться даже из скромности.
Учёный встретил меня, как родного. Сначала попросил присесть на стульчик. А когда я присел, взял со стола учебное пособие по анатомии человека, треснул меня им по башке, а потом попросил рассказать про строение человеческого скелета. Я рассказал. Учёный долго аплодировал. Потом последовательно избивал меня учебниками по юриспруденции, по макроэкономике и вождению маломерных судов, тем самым значительно обогатив багаж моих знаний и отбив мне нафиг все филейные места и интерес к дальнейшей учёбе.
Хочется отметить: наша система образования нуждается в масштабных реформах.
День 35.
Меня официально поставили на должность лаборанта. Точнее, это должность на меня взвалили. Я попробовал возразить, сославшись на плохое зрение, но командир сказал, что такие дурацкие отговорки не канают.
Сегодня приступил к своим обязанностям в лаборатории: мыл пробирки и исполнял разные мелкие поручения. В частности, бегал на склад, получал спирт для дезинфекции. Завхоз выдал мне три пятилитровые канистры. При этом так горестно вздыхал, что я развздыхался в унисон.
Канистры со спиртом я притаранил в лабораторию. Учёный незамедлительно открутил крышечки, (при этом подозрительно косился на меня), убедился, что убыли продукта за время доставки его со склада не произошло, после чего запер канистры в сейф. Ключ от сейфа повесил на шнурок, а шнурок надел на шею и заправил под плащ. А меня погнал мыть пробирки.
Через несколько минут в лабораторию зашёл командир улья и поинтересовался, как продвигаются исследования. Учёный ответил, что он стоит на пороге глобального открытия. Командир сказал, что это дело надо как-то отметить. Учёный достал из сейфа спирт и налил командиру командирские сто грамм. Командир в один приём влил в себя стакан «огненной воды», занюхал прядью своих волос, потом спохватился, что ему надо идти на совещание к Королеве и спросил, есть ли чем зажевать. Учёный пошарил в сейфе, выудил из самых его недр засохшую от старости мармеладку, сдул с неё пыль и вручил командиру. Командир отчалил, жуя на ходу.
Через несколько минут зашёл старпом, и история повторилась. Но с мелкими нюансами. Во-первых, старпому пришлось налить дважды, ибо он только что получил разнос от командира и был сильно опечален. Во-вторых, как учёный ни отнекивался, ему пришлось тяпнуть за компанию.
Когда за счастливым старпомом закрылась дверь, учёный вспомнил, что собирался сделать важное научное открытие и сел за компьютер. В этот момент вошёл первый пилот и с хитрым видом сообщил, что учёный не проставился за повышение по службе. А это очень не по-товарищески, и вообще, стыдно отбиваться от коллектива.
Учёный с кислой мордой полез в сейф за спиртом…
Не успел первый пилот скрыться с места преступления, как на горизонте нарисовался штурман. Учёный уже даже спрашивать его ни о чём не стал, просто молча вытащил из сейфа канистру.
Пока господа офицеры «обмывали» встречу, я стоял на васере у дверей лаборатории. Но, видимо, шифроваться от «особиста» так же бесполезно, как объяснять атлантийцам всю ошибочность их политики. Когда он абсолютно неожиданно скомпилировался прямо передо мной, по-моему, я даже хрюкнул от удивления. Но успел послать телепатический сигнал учёному. Тот поспешно метнул в сейф канистру и стаканы. Штурман с выпученными глазами заметался по лаборатории, ища, куда бы спрятаться. Наконец он вскочил на стол для препарирования и нырнул под брезент, которым был накрыт лежащий на столе труп. Даже если он потом понял всю ошибочность подобного манёвра, поменять место дислокации уже не успел: «особист» ввалился в лабораторию и цепким взглядом ощупал помещение. Помещение от этого взгляда зябко поёжилось. Признаться честно, я – тоже.
- Пьём в рабочее время? – поинтересовался «особист». – Дисциплинку труда, значит, нарушаем?
Учёный отрицательно помотал головой, и тут выпитый спирт ударил ему в голову, он резко накренился и начал заваливаться набок. Я в отчаянном прыжке попытался подхватить его, но не успел: расстояние между нами было слишком большое. Учёный перешёл в свободное падение, в падении попытался схватиться за что-нибудь и притормозить. Этим «чем-то» оказался брезент, край которого свешивался с разделочного стола. Учёный вцепился в него, как утопающий в соломинку. Брезент сполз со стола, обнажив картину маслом: штурман, лежащий на столе в обнимку с покойником. Оба красивого фиолетового цвета. Увидев, как с него спадают покровы, штурман вцепился в брезент с другой стороны и потянул на себя. Но закон всемирного тяготения оказался сильнее. Учёный перевесил и стащил брезент со стола. На себя. Вместе с покойником и штурманом.
Вот тут я развернулся и дал тягуна.
День 36.
За инцидент в лаборатории «крайним» назначили меня. Кто б сомневался…
Учёный придумал мне наказание: протирать тем самым злополучным спиртом тот самый злополучный разделочный стол. Покойника протирать не стали, всё равно ему это не поможет. Учёный велел спрятать его в холодильник до лучших времён. А сам ушёл в свой кубрик. Что-то он плохо выглядит после вчерашнего. Зеленее, чем обычно.
Похоже, глобальное открытие откладывается на неопределённый срок...
Ура! Придумал, как протирать стол максимально эффективно в плане эргономики и креатива: выпиваю спирт, дышу перегаром на металлическую столешницу и любовно полирую её тряпочкой.
День 36.
Сегодня учёный решил, наконец, довести до ума своё глобальное открытие. Но едва он уселся за компьютер и сосредоточился, как пришёл ментальный приказ: всему старшему офицерскому составу собраться в тронном зале на совещание. Учёный кучеряво выругался (я запомнил – пригодится…), зашвырнул свои бумажки в сейф, потом задумчиво посмотрел на меня и велел идти с ним.
Как оказалось, Королеве понадобился официальный протокол совещания. Мне выдали тетрадь и ручку и велели стенографировать.
Совещание длилось четыре часа без перерыва. Говорили много, регламент никто не выдерживал. Я старательно законспектировал все речи, которые были произнесены. Тема «тёрки», в целом, беспрестанно сводилась к атлантийцам, которые в борьбе против нас придерживались партизанской тактики. И вот все сидели и головы ломали, как пресечь их противоправную деятельность. Предложений было много, но Королеве ни одно не понравилось. Короче, четыре часа были тупо потеряны навсегда.
Видимо, матушка императрица тоже это поняла, потому что сказала:
- Всё, если вопросов больше нет, совещание окончено. Хотелось бы, конечно, закончить его чем-нибудь приятным, на мажорной ноте.
Поскольку конструктивных предложений не последовало, их рискнул внести я:
- Давайте споём.
День 37.
Отдуваюсь за свой длинный язык. Командир предложил меня просто съесть, но Королева сказала, что для такого парии как я это слишком лёгкое наказание. Поэтому я драю сортир почитателей. Кара сия достойна моей эпатажной выходки на совещании. Сортир изрядно загажен, потому что сегодня утром проказник-«особист» подкараулил почитателей, возвращавшихся из столовой после сытного завтрака, внезапно выпрыгнул на них из-за угла и заорал: «Пика-бу!» Вот зачем он это сделал, а? Коридор тоже отмывать пришлось…
День 38.
Расставляю компьютеры по периметру и проверяю на прочность клетку для подопытных. Учёный как челнок снуёт между лабораторией и ангаром для «стрел». Похоже, сегодня его глобальное открытие наконец-то свершится. А то уже ждать прискучило…
Через пару часов моё любопытство было удовлетворено. Двое старослужащих втащили в лабораторию грубо сколоченный деревянный ящик - синий от печатей, облепленный всевозможными этикетками. Вскрыв его, мы с учёным обнаружили внутри гору неупакованных запчастей. Поверх них лежала инструкция по сборке и эксплуатации паддл-джампера. Толстая, как кирпич. Учёный, раздуваясь от гордости, сообщил, что приобрёл джампер по сходной цене у одного прапорщика с Атлантиды. Я спросил, на кой иратус нам сдалась техника, которой ни один рейф не сможет управлять? Всем известно, что девайсы Древних заточены исключительно под них, родимых. Учёный ответил, что я идиот, ничего не понимаю: сначала мы соберём джампер, а потом отловим какого-нибудь обладателя гена Древних и привьём этот ген всем рейфам в нашем улье. Означенная перспектива вынудила меня заскучать и начать подумывать, не попросить ли перевода на фронт – в места боевых действий с репликаторами. Учёный, однако, не позволил мне долго стоять без дела. Он пригнал ещё солдат и всем роздал задания.
Мы вытащили из ящика запчасти, и моментально начались сложности. Инструкция оказалась написана на каком-то тарабарском языке. Впервые в жизни я порадовался, что под рукой у учёного нет учебника по тарабарскому языку. К счастью, инструкция была снабжена пояснительными картинками и чертежами. Руководствуясь ими, мы приступили к сборке джампера.
День 42.
Какой… хороший Древний писал эту инструкцию?!
День 44.
Вообще, какая гадина придумала инструкции?!
День 45.
Кто чертежи в инструкции рисовал: Пикассо или Дали?!
День 46.
Поймаю этого прапорщика – удавлю. Нет, сначала съем. Потом воскрешу и удавлю.
День 48.
Вы знаете, что такой дедлайн? Если нет, то Вам повезло. А вот мы сегодня узнали от учёного, что такое дедлайн, депремирование, логическая мотивация и срыв плана. (Имеется в виду, разумеется, срыв не того плана, что зреет на полях дженайских колхозов…)
Зашёл командир. Поинтересовался, как продвигается сборка джампера. Максимально приблизил дедлайн, многозначительно покосившись на свою присоску. Мы сразу заработали с удвоенной энергией и бодростью.
День 50.
Уф… Собрали.
Посмотрев на результат наших трудов, я окончательно укрепился в решении о переводе на фронт.
Вроде собирали мы этот клятый джампер точно по чертежам, приведённым в инструкции. Никаких отступлений не допускали. Лишние детали у нас после сборки не остались. Но кто объяснит, почему после сборки вместо паддл-джампера Древних у нас получился броневик «Остин-Путиловец»?
Учёный не просто посинел – он стал фиолетовым в крапинку. Мои безымянные собратья дружно бросились наутёк, логично рассудив, что сейчас прольётся кровь и будет много мяса. И лучше в этот момент находиться отсюда подальше.
А у нашего светила науки банально сдали нервы. Он схватил с верстака киянку и кинулся на броневик с воплем: «Я тебя породил – я тебя и убью, контра!» Пока он не причинил себе какой-нибудь непоправимый вред, я выкрутил ему руку, конфисковал киянку и отбросил её подальше. Учёный расшипелся, как кусок карбида в ведре с водой и попытался припечатать к моей груди свою граблю. Но я был начеку и от души вмазал ему в челюсть.
От такого удара позвоночник учёного со страшным хрустом ссыпался в штаны. Сам фигурант сразу как-то подобрел, обмяк и стёк на пол. Я взвалил учёного на плечо, оттащил в его кубрик, уложил на кровать и обыскал карманы плаща. Нашёл записную книжку с контактными телефонами. Там отыскался номер телефона с пометкой «Пр-щик Сюсюткин, Атлантида». Я позвонил по этому номеру и забил с тов. Сюсюткиным «стрелку» возле Врат на планете Красный Пахарь.
День 51.
Чтобы подписать у старпома рапорт на увольнение, пришлось пообещать ему написать докторскую.
На «стрелку» я прибыл, простите за каламбур, на «стреле». Явился заранее, зная о привычке атлантийцев устраивать засады на невидимых джамперах. «Стрелу» посадил на опушке ближайшего леса, закамуфлировал травой и ветками, а сам залёг в засаду у Звёздных Врат.
Где-то через час Врата активировались, и оттуда вразвалочку вышел интересный тип. Я сразу понял, что это прапорщик Сюсюткин. На нём были расстёгнутый китель, штаны-галифе и сапоги; галстук болтался на зажиме где-то в районе экватора, а фуражка была лихо сдвинута на затылок. Кроме прапора, больше никто из Врат не появился.
Когда Врата закрылись, я вылез из засады, подскочил к Сюсюткину и с угрожающим видом потребовал объяснений. Прапор не выказал ни удивления, ни испуга. Он лишь спросил:
- А вы инструкцию по сборке читали?
- Читали! – зашипел я.
- Не верю, что читали. Давай её сюда.
Инструкцию я на всякий случай захватил с собой. Я подал её Сюсюткину, тот открыл последнюю страницу и ткнул пальцем в самую последнюю ссылку на ней.
- Вот здесь для кого написано: «После сборки хорошенько обработать напильником»?!
Вот только я не знаю, как долго продержится флагшток, если на нем делать зарубки 
(а чего ещё вам по сходной цене могут продать русские?) 
и награду
